Гюльазизов С.Б., полковник ФСБ РФ в отставке

«ПЕРФТОРАН» — Большой всероссийский обман.

В Пущинском доме ученых состоялись ежегодные «перфторановые слушания» под руководством двух неизменных сопредседателей Г.Р.Иваницкого и С.Э.Шноля. Я пропустил бы это «эпохальное» событие мимо ушей, если не получил бы полную аудиозапись сего шоу от научного сотрудника с просьбой прокомментировать как трактовку событий 25-ти пятилетней давности тандемом Иваницкий-Шноль, так и удивительные в своей новизне и гениальности предложения Генриха Романовича по лечению тяжких заболеваний печени эмульсиями ПФУ, что, по мнению молодого научника, тянет минимум на «нобеля» в области медицины.
Но перед тем, как перейти к разговору по-существу, хотел бы сделать небольшую ремарку. В этом шоу-реалити, как и во все предшествующие годы, порция проклятий в очередной раз вылилась на мою голову – погубил, дескать, злоумышленник-кэгэбист выдающегося ученого, хотел сфабриковать «дело врачей» и т.д. Когда же к тандему Иваницкий-Шноль присоединился Александр Кравцов со своей книгой «То блик, то лик, то облик», где ясно прописал, что от меня веет могильным холодом и бериевскими застенками, то становится понятно, что «Злодей российской науки» (характеристика Гюльазизова С.Б. из книги Симона Эльевича о героях и злодеях) из «пытошной» появлялся на свет божий только для того, чтобы наспех перекусить, передохнуть немного, а затем, повращав «глазами торговца рахат-локумом» ( из моего портрета по А.Кравцову), вновь нырял в каземат вершить свои темные дела с азиатской жестокостью. Характеристика красочная, но слишком куцая, а читатели Симона Эльевича и почитатели Генриха Романовича постоянно требуют: не только о героях, но и о злодеях российской науки общественность должна знать как можно больше! Поэтому, идя навстречу читателям, почитателям и лично Симону Эльевичу – автору будущего многотомника о героях и злодеях, беру на себя смелость дополнить несколькими деталями характеристику этой зловещей личности,т.е. – свою собственную.
Итак, будущий злодей российской науки С.Б.Гюльазизов родился в городе Москве в семье репрессированного военнослужащего (надеюсь – Симон Эльевич зачтет мне это как
смягчающее обстоятельство). Здесь же в Москве закончил школу и 2-ой Московский медицинский институт, а трудовую деятельность начал в Сокольниках врачом на детской неотложке. Затем работа на Крайнем Севере, где к 25-ти годам «дослужился» до должности главного врача областного мед.учреждения. Тогда же написал монографию «Физическое развитие детей г. Магадана». Книжка получилась небольшая, но в те времена – первая по советским северам. Потом снова Москва, институт медико-биологических проблем, где работал под руководством академика Василия Васильевича Парина вместе с Борисом Егоровым и Юрием Сенкевичем, проводя наземные испытания пилотируемых космических объектов и систем медицинского контроля. Ценили за невысокий рост, квалификацию спортивного врача и отменную физическую подготовку – как-никак мастер спорта СССР. В КГБ попал в «почтенном» для этой профессии возрасте – к 30-ти годам. А после первой загранкомандировки по указанию высокого начальства был «закреплен» за линией «авиа-космическая биология и медицина». Научных работ – кот наплакал, десятка полтора, хотя несколько печатались в профильных журналах за рубежом, а некоторые докладывались мною на международных конгрессах в Мюнхене, Бейруте, Акапулько. Получалось, вероятно, неплохо, если американцы приняли меня в действительные члены своей национальной Ассоциации по авиа-космической медицине, а за мою добропорядочность ручался исполнительный вице-президент Ассоциации Мэррил Гудвин, что и удостоверил вместе с Президентом Ассоциации Гарольдом Брауном подписью на выданном дипломе. Хотел бы отметить что я, человек, закончивший престижный медицинский ВУЗ, был поражен высочайшему уровню специальной подготовки в учебных заведениях КГБ, включающему помимо всего прочего и правила дипломатического этикета, а уровень знания иностранных языков выпускниками Высшей школы Комитета, пожалуй, превосходил уровень, закончивших институт им. Мориса Тореза. Я горжусь тем, что в числе моих учителей были представители золотого фонда советской разведки. Дорогого стоили лекции полковника Фишера, больше известного под именем Рудольф Абель. Не забыть семинары и практикумы легендарного разведчика – нелегала «Артема» — Ашота Абгаровича Акопяна, моего непосредственного наставника. Сегодня об этом удивительном человеке уже можно прочитать в Интернете. Так что мне не о чем сожалеть и нечего стыдиться и не стройте иллюзий, господа-биофизики, я не собираюсь извиняться ни за опричину Ивана Грозного, ни за жуткую Тайную канцелярию Петра Великого, ни за костоломов Охранки последнего царя-батюшки, ни за Ягоду, Ежова и Лаврентия Павловича и уж тем более за «Архипелаг»,. который «Гулаг». Совесть у меня чиста и руки не замараны. Ну а теперь вернемся к нашим баранам, т.е. к ситуации, побудившей обратиться не столько к господам-биофизикам, сколько к широкой общественности. Не хочу никого обидеть, но меня много лет интересовал вопрос: каков интеллектуальный уровень аудитории, собираемой ежегодно тандемом Иваницкий-Шноль на «перфторановые посиделки»? И как можно безропотно глотать гроздья лапши пополам с развесистой клюквой, которую вешают людям на уши Иваницкий со Шнолем. Ведь посадить на пятую точку этих господ можно несколькими незамысловатыми вопросами, для этого вовсе не обязательно быть специалистом в области медицины или фармакологии. Просто нужно чуть-чуть подумать головой, а не пресловутой пятой точкой. Например: Как профессор Михельсон мог спасти «перфтораном» девочку Аню Гришину, которой, вероятно, до пенсии придется «работать» выставочным экспонатом, ведь «перфторана», как эмульсии тогда не было и в помине! Это утверждения не КГБ, а Комиссии Минздрава СССР и где-то там среди документов мелькнула подпись Е.И.Маевского, который по заверениям Шноля, лично возил «перфторан» в клинику для девочки. И взрослые люди верят, но ведь «То, чего не может быть» срабатывает только у Филатова в Федоте-стрельце, удалом молодце, и даже разговаривает. Или, почему Москва напрочь отказалась от «перфторана», когда после трагических событий на Дубровке требовались большие количества кровезамещающих средств? Почему в цивилизованных странах запрещено применять эмульсии ПФУ для парэнтерального введения людям? ( За экваториальную Африку и Мексику не ручаюсь, В Мексике наука всегда была слабенькая и несколько наивная. Говорю это с полной ответственностью, поскольку на Конгрессе в Акапулько Оргкомитет был настолько восхищен докладами советских ученых, что всем дали по медали, мне – тоже). Какие, все-таки, конкретные претензии предъявил Генеральный прокурор СССР Рекунков непосредственно Г.Р.Иваницкому,, или тоже, как Гюльазизов обиделся на Генриха Романовича и начал вместе со следственной группой Прокуратуры СССР строить козни врачам и ученым, занятым важной научной тематикой? Но, наверное, самым интересным был бы вопрос – расскажите, пожалуйста, господа биофизики поподробнее, каков механизм выведения этой ПФУ-эмульсии из организма человека?

Ведь даже по вашим данным ПФУ остаются в организме до двух лет, задерживаясь в ретикуло-эндотелиальной системе, печени, селезенке и в костном мозге.. Но это у крыс, срок жизни которых около трех лет. А у человека? За четверть века я ни разу не посещал «перфторановые слушания», зато в свое время неоднократно бывал в Рош-институте, что в Нью-Джерси (США). Этот мощный «кусок» фармацевтического монстра «Хоффманн-ля-Рош» вел интереснейшие разработки новейших медицинских препаратов и изучение вновь синтезируемых химических соединений с целью возможного их применения в медицине и биологии. К работам этого института живейший интерес проявлял тогда совсем молодой профессор, директор совсем молодого НИИ по биологическим испытаниям химических соединений Лев Арамович Пирузян. «Сэржик, пощупай ты их за вымя», — любил говорить Лева и ставил конкретные задачи. «Щупал», иногда получалось. Так вот, в середине семидесятых в Рош-институте предметно интересовались влиянием химически инертных соединений на живые организмы. Пришли к выводу, что возникают большие сложности с выведением веществ такого класса, в том смысле, что в принципе они не выводятся из организма. Последствия весьма печальные. Кстати, именно в институте Л.А.Пирузяна профессор Игорь Ефимович Ковалев одно время работал с перфтордекалином. Эта работа никоим образом не была привязана к «голубой крови». Дело в том, что при техногенных авариях, случавшихся на трансформаторных станциях, происходил выброс во вне перфтордекалина, который используется в качестве смазочного материала. У технического персонала при этом наблюдались поражения (в частности кожных покровов) сходные с отравлением диоксином. Игорь Ковалев – блестящий экспериментатор, подтвердил эти предположения и написал статью в наш советский Химфарм журнал. А там ему показали кукиш, сославшись на отрицательный отзыв «черного» рецензента. Позже следствие установило, что этим «черным» рецензентом» был Ф.Ф.Белоярцев и все работы по ПФУ в стране перед публикацией проходили через него. Вот такие дела. В институте Пирузяна все новые лекарственные препараты проходили «паспортизацию» на тератогенность в лаборатории Торчинского, который достоверно установил, что «перфторан» вызывает сильнейший тератогенный эффект у крыс о чем немедленно поделился с Игорем Ковалевым, тот в свою очередь – со мной. О результатах тестирования «перфторана» были поставлены в известность и разработчики препарата. Торчинский официально докладывал данные проверки этой ПФУ-эмульсии, подчеркнув, что «перфторан» нельзя вводить женщинам в репродуктивный период, т.е. – от 13-ти до 55-ти лет. С ним согласились А сегодня «перфторан» абсолютно безопасный и вовсе не тератогенный препарат. «Перевоспитался», значит, за годы перестройки. Пошарьте по Интернету, сами убедитесь. Дошло до смешного – бригада «перфторанщиков» при мощной поддержке ОЖОНа ( отряд журналистов особого назначения) сформировала ситуацию, когда о «перфторане», как о покойнике – либо хорошо, либо ничего. Так то оно, может быть и так, вот только врать об этой эмульсии не следует. Тележурналист Юлия Шамаль попыталась разобраться в ситуации в результате чего на свет появился телефильм, в котором выступали обе стороны конфликта. О, что потом началось! Гневные заявления в печати Иваницкого с требованием к руководству канала «Россия» принести извинения, новые нападки на сотрудников КГБ, оскорбительные выпады в отношении Юлии Шамаль. Особенно старался Симон Эльевич Шноль, который наверняка считает себя высоко интеллигентным человеком, хотя за те выражения, которые он позволил себе в СМИ в отношении женщины, даже в научном обществе бьют по физиономии, а в кругу лиц кавказской национальности, к коему я отношу себя, — чистят рыло. А Юлия Шамаль провела то всего-навсего журналистское расследование этой «перфторановой» ситуации и в фильме в полном составе представлена вся «перфторановая» бригада с их мнениями по поводу событий тех лет. И ни одной купюры, Под «занавес» даже интервью с военным медиком Морозом, который вдруг возьми, да скажи, что Шамаль очень даже может «схлопотать» (вероятно – пулю) от неких сил, если что-то придется кому-то не по нраву. Видать отставной полковник медицинской службы слегка погорячился. Иваницкого, Шноля и иже с ними разгневало появление на экране противоположной стороны не только со своим мнением, но и с документами КГБ, Прокуратуры СССР и Минздрава. Когда я беседовал с Юлией Шамаль у меня сложилось о ней впечатление, как об умном, способном журналисте и весьма привлекательной даме, что немаловажно в этой профессии. Вот только особой любви к КГБ в ее глазах я что-то не отметил. Кстати журналистам, сторонникам тандема Иваницкий-Шноль, все эти годы никто не препятствовал провести свое расследование. Проблем не было, да и сейчас нет. И документы никто скрывать не будет. Но не отважится ни один – гораздо проще издавать звуковые отрывистые сигналы из-за забора, ссылаясь на «сказки» от доктора Михельсона и заверения военврача Мороза о чудодейственной силе «перфторана», чем сесть в лужу, ввязавшись в заочную дискуссию, к примеру, с академиком Евгением Чазовым, или познакомившись с мнением академика Кузина, который заявил, что этим клиническим испытаниям верить нельзя. Ну а телеканал «Россия» в лице Олега Добродеева извиняться перед Иваницким, разумеется, не стал, а «навредничал»,. показав фильм Юлии Шамаль на всю Европу. Так, что себя на экране я второй раз увидал, отдыхая за рубежом. Группа израилитян из бывших наших, сидя в холле отеля, с интересом смотрела передачу российского телеканала а один из группы, поглядывая то на экран большого телевизора, то на меня, вдруг спросил: «Простите, а что в России до сих пор возможны подобные безобразия?» Кстати фильм Юлии Шамаль, в котором достаточно подробно изложена история ПФУ – бума в мире, эйфория и последующий закат на Западе интереса к этой проблеме, желающие могут посмотреть в Интернете. Но вернемся чуть назад. Скорее всего Е.И. Маевский постулировал, что проксанол (эмульгатор) фильтруется почками и выводится с мочой, а собственно ПФУ выводятся через легкие и испаряются с поверхности кожи. Так решили и точка. Ни одного убедительного доказательства. И этот ключевой вопрос деликатно замалчивается, либо обходится стороной, поскольку невозможно объяснить : какие «силы» доставляют перфтордекалин в чистом виде из печени или селезенки и тем более – из костного мозга после длительного там «отдыха» в легкие или к поверхности кожи. Ведь эмульсии уже нет! Все это я показал самому Феликсу Федоровичу на материалах его же лаборатории, когда Белоярцев позвонил и попросил о личной встрече.Показал я ему их же фото со множественными гранулемами из ПФУ в печени животных и Феликс Федорович признал, что деваться им из печени действительно некуда, слегка засмущался, когда разговор зашел о героине телеэкрана – собаке Ладе, образ которой вновь усиленно педалируется господами-биофизиками, как убедительный пример безопасности «перфторана». А тогда Белоярцев не отрицал, что сотрудник его лаборатории, забив и вскрыв по его указанию отощавшую и ослабевшую Ладу, обнаружил «цветущий» цирроз печени. «Обсудили» и возможные последствия направления нестерильных партий эмульсии в детские клиники. Но это разговоры один-на-один, а в бумагах у Феликса Федоровича все было «тип-топ». Много о чем говорили мы тогда с Белоярцевым, но договорились о главном – он останавливает клинические испытания «перфторана», продолжает изучение ПФУ-эмульсий в лаборатории, а нас, т.е. – КГБ, просит предоставить ему материалы о зарубежных исследованиях по влиянию ПФУ на организм человека и, вообще, — сотрудничать в этой области. Я обещал. Взамен Феликс Федорович дал гарантии, что Центральное телевидение прекратит «наезды» на КГБ. Вообщем, «поторговались», почти, как на рынке. Никакой прокуратурой тогда и не пахло. Но гром грянул вечером того же дня, когда в программе «Время» журналистки Наталья Прокофьева и Татьяна Комарова так на нас «накатили», что ни начальник Серпуховского горотдела УКГБ В.П. Угаров, ни я по телефону ничего кроме руководящего мата от вышестоящего московского начальства не слышали. Немедленно последовала команда от курирующего паркетного генерала, к которому, кстати, вы,. Генрих Романович, заранее протоптали тропу, передать все без исключения материалы в Протвинскую прокуратуру и впредь никакой «голубой кровью» не заниматься. Генерал рассудил весьма здраво: районной прокуратуре не по зубам московские клиники, афганские медики и прочие сложности, а в случае чего найдутся возможности дабы «цыкнуть», не все же такие несговорчивые, как подполковник Угаров. Так все понемногу и затихнет. В отношении «голубой крови» генерал угадал – в прокуратуре все материалы по ПФУ-эмульсиям живо отодвинули в сторону, мол, ничего не понимаем, но в заявительские материалы по хищению спирта и денежным поборам, которые до того тихо лежали «под сукном» в Серпуховском горотделе, следаки Протвинской прокуратуры вцепились бульдожьей хваткой. И никаких анонимок, облыжных обвинений и клеветы в отношении Белоярцева не было, что бы не говорили господа-биофизики. Действительно профессор расплачивался с работягами, выполнявшими строительные работы на его даче в Киржачах, казенным спиртом по существующим в то время расценкам – 50 руб. за 1 литр. Двум или трем он не доплатил, т.е. – не долил, обидел и тем самым спровоцировал соответствующие заявления. И с присвоением премий прокуратура быстро разобралась. Все подтвердилось. Белоярцев действительно заказывал в Черноголовке гомогенизатор, но оплата была произведена по безналичному расчету через бухгалтерию института (время было еще советское). Скорее всего была и «взятка» — одна-две бутылки коньяка, выпиваемого, как правило, с начальником, но это же не половина «Жигулей» по премиальным деньгам, которые получил Феликс Федорович от своих подчиненных.

Я не думаю, что Белоярцев уж очень испугался «спирто-премиальных» к нему претензий. Если бы дело дошло до суда ( в чем я очень сомневаюсь), то грамотный адвокат довел бы до нервной трясучки и прокурора и Высокий суд. Но Феликс Федорович здорово напрягся, когда Протвинская прокуратура в ходе проверки хозяйственной деятельности лаборатории «выползла» на необоснованный перерасход наркотиков. Допросы одного сотрудника, другого, а в результате сотрудница лаборатории, отвечавшая за учет наркотических средств, накладывает на себя руки, выпив четыреххлористный углерод. Откачали, объяснили причину суицида семейными неприятностями. Дальше – больше. Все детали остаются пока при мне. Но все же некоторую ясность в эту щекотливую ситуацию внес уже раз упомянутый писатель Кравцов – автор книги «То лик, то блик, то облик», презентация которой, кстати, проходила в Доме ученых в Пущино. Кравцов, по моему мнению, мужик склочный и недалекий хоть и «писатель широкого диапазона», а также собственник какой-то звезды в какой-то центавре, аж клокотал, возмущаясь ежовско-бериевским следователем, который позволил себе поинтересоваться: куда уходили наркотики из лаборатории Феликса Федоровича. Естественно следователю с его незаконченным начальным образованием не понять, что, исходя из высоких научных интересов, Феликс Федорович Белоярцев брал из своей лаборатории наркотики, ехал с ними с город Тбилиси и там вводил наркотические вещества грузинскому ослу с целью выявления реакции этого закавказского осла на российский промедол. Я не шучу. Сам читал и охреневал – вот уж действительно мудра восточная поговорка: «услужливый дурак опаснее врага». Знать бы Кравцову, обладателю литературных премий, что такие «научные интересы» на юридическом языке в любой без исключения стране называются незаконным оборотом наркотиков, а если проще — -хищением и транспортировкой наркотических средств с целью сбыта. Пусть читатель сам делает для себя выводы.
Что же касается моих действий в той не простой ситуации, то и сегодня я поступил бы также. Только действовал бы более жестко и быстрее — и Белоярцеву не дали бы погибнуть, и паркетного генерала мы сумели бы «объехать». Но все крепки задним умом, особенно в России.
Нынешняя пущинская научная молодежь не представляет, что началось в городе после самоубийства Белоярцева! Собрания, напоминающие революционные митинги а ля Семнадцатый год, призывы к возмездию, требования возбудить уголовные дела в отношении сотрудников лаборатории Белоярцева, давших показания следственным органам. Много чего было. Но главное сделал директор института. Генрих Романович — мгновенно оказался на приеме у руководства Прокуратуры СССР, параллельно направив заявительские материалы в КГБ СССР, ЦК КПСС, Академию наук СССР. К этим материалам прилагалось письмо возмущенных сотрудников института, исполненное в лучших традициях коллективного доноса «тридцать седьмых» годов, а также так наз. «Служебная записка Белоярцева», в которой Феликс Федорович поименно перечислял своих преследователей. И все это при широкой поддержке ОЖОНа (отряд журналистов особого назначения). Тактически
Иваницкий действовал почти безукоризненно — ударил из главного калибра по самым крупным мишеням и везде попал. Мощное бюрократическое колесо, скрипнув, закрутилось, набирая обороты. Не учел Генрих Романович только некоторые незначительные ньюансы: первый — безупречность и чистоту проведенных оперативных мероприятий, второй — правовую обоснованность вмешательства КГБ в отдельные аспекты деятельности лаборатории Белоярцева ( часть работ по программе ОЦ-О.42 была засекречена, а контрразведка обязана своими методами отслеживать выполнение таких работ с позиций интересов государственной безопасности. Это норма для любой цивилизованной страны, мы в этой части не оригиналы). Эти ньюансы Иваницкий скорее всего и не стал бы учитывать даже, если бы и знал о них, ибо, думаю, был искренне уверен, что магическая сила коллективного доноса плюс «Служебная записка» покончившего с собой профессора, прямо указавшего на своих гонителей из КГБ, переплюнут все остальное. О своем визите в Прокуратуру СССР Генрих Романович торжественно проинформировал сотрудников своего института под аплодисменты и одобрительные возгласы. «Виновные в смерти Белоярцева будут наказаны! Это слова Генерального прокурора СССР!» — провозгласил Иваницкий с трибуны. И будь на дворе не середина восьмидесятых, не миновать бы мне повторного визита на Колыму только уже совсем в ином качестве. По заявлению Генриха Романовича Прокуратура СССР возбудила уголовное дело по факту смерти профессора Белоярцева, Следственную группу возглавил, пожалуй, самый опытный следователь Прокуратуры СССР Николай Антипов, тот самых Антипов, кавалер ордена Ленина, раскрутивший громкое дело фирмы «Океан», прогремевшего на всю страну. Пущинскую опергруппу и начальника горотдела срочно вызвали в Большой дом на Лубянку. Пока меня и старшего оперуполномоченного Константина П. трепали в самом секретном отделе Центрального аппарата КГБ, куда и пройти то можно было внутри самого здания КГБ только по отдельному специальному пропуску, начальник Серпуховского горотдела УКГБ подполковник Угаров стоял по стойке смирно перед генералом Армии, первым заместителем Председателя КГБ СССР Бобковым Филлипом Денисовичем, естественно, совсем в другом кабинете. Нам с Костей в настоятельной форме было предложено написать «объяснительные». Мы наотрез отказались, поскольку в самом слове «Объяснительная» содержится элемент оправдания. Заявили, что напишем рапорта. Начальство, помямлив, согласилось. Затем мы все попали в лапы следопытов Прокуратуры СССР. Каждую строчку, каждую запятую в своих материалах нужно было подтверждать фактами, которые в свою очередь перепроверялись и оценивались с правовой точки зрения следователями Прокуратуры страны. Дело обрастало подробностями, которые совсем не нравились Г.Р. Иваницкому и уже тем более – Симону Эльевичу. Вот тут то и включился на полную мощь ОЖОН, направив острие своих атак уже на следователей Прокуратуры СССР и на вице-президента АН СССР, академика Ю.А. Овчинникова. Что вытворял Коротич со своим «Огоньком», марая всех и вся, — стыдно читать! Не скупились на хулу «Известия» и другая, так называемая «демократическая» пресса. Насколько я помню, по трем московским судам «протащили» и «Огонек» Коротича, и Иваницкого с компанией сотрудник военной Прокуратуры Яковлев из состава следственной группы и вдова академика Юрия Анатольевича Овчинникова -Татьяна, защищая честь и достоинство ушедшего из жизни выдающегося ученого. Все московские суды «перфторанщики» проиграли. И хоть бы хны – как с гуся вода! Из года в год с маниакальным упорством тандем Иваницкий-Шноль чернит память Юрия Анатольевича, обвиняя и его в попытке «прихлопнуть» тематику по ПФУ исключительно из-за зависти. Такое «постоянство» наводит на мысль о некой ущербности этих господ-биофизиков перед личностью Ю.А. Овчинникова. Ведь многим известно, что тандему Иваницкий-Шноль до Ю.А. Овчинникова также далеко, как пешком до Китая и то – на четвереньках. Слишком несопоставимы фигуры по масштабу, таланту и, тем более, по вкладу в отечественную и мировую науку.
Не буду утомлять читателя подробностями о результатах следствия Прокуратуры СССР. В приложении к этим материалам, а именно – в письме Генерального Прокурора СССР Рекункова в Комиссию партийного контроля при ЦК КПСС все изложено достаточно подробно. Хочу остановиться только на том, что в определенный момент тон высказываний бригады «перфторанщиков» по отношению к ситуации резко изменился, Как на флоте по команде: «Поворот все вдруг!» Это тогда, когда точно таким же письмом, как и в ЦК КПСС Прокуратура Союза проинформировала о ходе следствия Президента Академии наук Гурия Марчука. Директорское кресло под Генрихом Романовичем закачалось. Требовались экстренные упреждающие меры. Срочно было назначено открытое партийное собрание в институте биофизики. А на нем…..Если говорить просто о цинизме по отношению к покойному профессору, то значит вообще ничего не сказать. В таких случаях говорят о моральном извращении с особым цинизмом. Судите сами – все те, кто, бия себя в грудь, требовали покарать самым жестоким образом злодеев, погубивших Белоярцева, теперь на этом собрании плясали какой-то первобытный танец на костях покойника. Почитайте стенограмму этого собрания в «Советской России» от 26 апреля1987 года, или обратитесь к «Пущинской среде» от 8 декабря 2004 года, где опубликовано мое открытое письмо Г.Р. Иваницкому. Там тоже есть материалы об этом собрании. Ужас! Такой-сякой Феликс Федорович. И эмульсия не проверялась на стерильность, и обстановка в лаборатории была такая, что всем невмоготу. А Генрих Романович ничего не знал о тех безобразиях, которые творились в лаборатории, поскольку никто не пришел и не рассказал, Да и сам Белоярцев был нечистоплотным человеком. А эти последние слова принадлежат самому Генриху Романовичу! Все это должно было послужить одной цели – сохранить за Иваницким кресло директора института. Не помогло. Сняли Иваницкого чисто по-академически – по собственному желанию Генрих Романович оставил пост директора, пересев в кресло зав. отделом. Не очень то много потерял. Правда из КПСС исключили, несмотря на письменные заверения Иваницкого, что он все осознал и больше так не будет, поэтому просит считать его коммунистом.

Теперь несколько слов об утверждениях Симона Эльевича и Генриха Романовича о неоспоримых преимуществах нашей отечественной технологии по изготовлению ПФУ-эмульсии («перфторана») по сравнению с японскими и американскими технологиями, Не смогли, дескать, японцы с американцами сделать такой классный препарат. Такая задача оказалась под силу только Институту биофизики в Пущино. Полноте, господа-биофизики!
Сотрудник вашего института биохимик из лаборатории Белоярцева Виктор Образцов оказался в США со всей документацией и всеми «перфторановыми» технологиями. Не то что денег не дали, на порог не пустили! Поэтому смешно читать в Интернете, как «продвинутые» по перфторам люди спорят, почти как мольеровские врачи — что лучше японский «Флюосол-ДА» или российский «перфторан», когда ответ давно созрел – оба хуже! Правда, японский менее реактогенен по сравнению с отечественной эмульсией. Это, как установлено — медицинский факт.
Теперь о новых громких сенсационных заявлениях член-корреспондента АН РФ Г.Р.Иваницкого, который объявил о возможности лечения цирроза печени и гепатитов с помощью «перфторана», поскольку ПФУ задерживаются в печени надолго и это очень хорошо, а для мембран – вообще благо, коль в них накапливаются ПФУ. Смех, смехом, а ведь могут и в клиники с таким «лечением» прорваться! В связи с этим хочу впрямую спросить: Генрих Романович, вам что мало покойников, которых ваша «перфторановая» бригада выдала «на гора» в 80-х годах прошлого столетия в клиниках и Афганистане? Приведу выдержку из письма зам. Генерального прокурора СССР А.Д.Васильева Главному редактору программы «Время» Центрального телевидения т.Шевелеву в ответ на петушиные наскоки последнего на Прокуратуру СССР. Почему-то считая инициатором возбуждения уголовного дела газету «Советская Россия», а не Иваницкого, Г.Шевелев сетует на остановку работ по созданию искусственной крови и просит Генерального прокурора страны предоставить материалы следствия для информирования телезрителей. Предоставили, вот фрагмент: «Вопреки требованиям временной фармакопейной статьи и инструкции по клиническому изучению, «перфторан» расфасовывался в ИБФ АН СССР. А затем применялся в ходе лечения не в установленной стеклянной таре, а полихлорвиниловых контейнерах «Компопласт-300», предназначенных для хранения крови и ее компонентов. Проведенной судебно-химической экспертизой выявлено, что в массу препарата, хранившегося в указанных контейнерах, из материалов контейнеров выделяется пластификатор – диоктилфталат, который является токсичным. Установлено, что «перфторан» был введен около 700 больным и раненым в 4-х городах Советского Союза и двух медицинских учреждениях ограниченного контингента Советских войск в Афганистане. По неполным данным, которыми в настоящее время располагает следствие, более трети из них умерли… Ваше утверждение о том, что работы по созданию искусственной крови на основе перфторуглеродов в Институте биологической физики АН СССР были практически прерваны – не соответствует действительности». Тов. Г. Шевелев отослал в прокуратуру свой запрос за №52/5/197 11 мая 1988 года, получил ответ за № 19/78-сл от 1 июня того же года и почти четверть века хранит упорное молчание. Вероятно размышляет – информировать об этом телезрителей, или нет. А вам, господа-биофизики, по ночам не снятся годовалые дети, которым вливали ПФУ-эмульсии, именно ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ЭМУЛЬСИИ, не разрешенные к применению на людях, а не только «перфторан»? Часть из них была заражена болезнетворными микроорганизмами. Вливали так, походя, посмотреть, а что будет,если…Читая материалы Прокуратуры Союза и Минздрава СССР, невольно вздрагиваешь — понятно, если бы эти данные были получены из медицинского блока доктора Йозефа Менгеле в Аушвице (он же Освенцим), но это в Советском Союзе, в последней четверти 20-го века. Не возмущайтесь, господа-биофизики, почитайте книгу «СС в действии». Очень похоже!

Хотелось бы получить ответ от Симона Эльевича Шноля — большого любителя порассуждать о произволе КГБ и гонениях на крупных ученых ( на примере Белоярцева) в условиях коммунистического режима, как прореагировала бы американская Фемида, в руках которой оказалась бы толика тех, мягко говоря, нарушений, изложенных в письме Генерального прокурора СССР от 17.12.86 19/71-сл. и других документах уголовного дела. Разумеется, если бы случилось все это на территории Соединенных штатов? Впрочем, ответа от Симона Шноля можно и не ждать – и так ясно. Американская Фемида, которая не простила звезде кинорежиссуры Роману Полански адюльтер тридцатисемилетней давности с малолеткой, прореагировала бы быстро и жестко. Не помогли бы никакие эмоциональные всплески американского а ля Шноля (если бы такой нашелся), со ссылками на крайнюю необходимость вливания экспериментальных эмульсий во спасение и т.д., а также на предвзятость спецслужб к выдающемуся ученому и фабрикацию «дела врачей». Можно не сомневаться, что уважающий себя американский журналист вряд ли рискнул бы встать на защиту подобной «перфторановой» бригады, не побоявшись потерять свое доброе имя. И оказалась бы вся ПФУ — когорта вместе с врачами в ближайшей федеральной тюрьме до окончания дела, или была бы отпущена до суда под такой залог, который оставил бы без штанов всю компанию. Но это в США, у нас все несколько иначе.
Теперь несколько слов о других моментах выступления сопредседателей этого последнего «перфторанового слушания». Нельзя без улыбки слушать, как Генрих Романович тужится, пытаясь объяснить, что же это за заболевание сосудов ног, при котором помогает «перфторан», улучшая реологию. Назвав эту болезнь спазмами с болями, чл.корр. Академии Г.Р.Иваницкий скорее всего имел в виду облитерирующий эндартериит, но произнести эти два слова, вероятно, был не в состоянии. Для справки: облитерация – это не столько спазм сколько разрастание внутренней оболочки артерии с возможным последующим прекращением кровотока. А, что касается улучшения микроциркуляции, то, если не ошибаюсь, Е.И.Маевский в свое время показал – проксанол сам по себе временно улучшает микроциркуляцию без всяких перфторов, но эффект при каждом последующем введении падает. Но, что самое удивительное, наш многократный лауреат различных премий, член-корреспондент Российской Академии наук Г.Р.Иваницкий ни имеет ни малейшего представления об операции, которую сделал в Москве американский кардиохирург Дебейки Мстиславу Келдышу в 1972 году. На последних «перфторановых посиделках» Генрих Романович с видом знатока рассуждал о том, что Келдыш много курил, появились проблемы с ногами, но приехал Дебейки и все поправил, хотя, если бы к тому времени был бы «перфторан», то проблему можно было бы решить и проще. Невдомек нашему крупному ученому, что Дебейки оперировал Келдыша по поводу аневризмы аорты, вместе со своей американской бригадой медиков и своей аппаратурой. Господа-биофизики, госбезопасность должна вам объяснить чем ноги отличаются от аорты, или сами догадаетесь? На операции присутствовал академик Евгений Чазов, о чем просил сам Дебейки, сказав «Юджин, без тебя я оперировать не буду». А вот о Белоярцеве, как о главном анестезиологе этой операции – полная тишина.
Но эффектнее всего выглядел Симон Эльевич, восторгаясь «перфтораном», творящим чудеса при лечении отека мозга. Нет, он сам не видел, ему рассказывали. Представляете, — говорил на этих посиделках профессор Шноль, — в голове дырка, в дырке – трубка, чтобы стекала спинномозговая жидкость…… Просто и понятно, совсем, как на ликбезе сантехников в ЖКХ. Я все ждал – когда же профессор произнесет слово «трепанация». Нет, не произнес, а ведь эта хирургическая операция была известна человечеству задолго до появления фараонов и пирамид. Да и слово одно и легко произносимое, не, что досталось Иваницкому – два слова, которые еще надо суметь выговорить. И все же меня в большей степени заинтересовали пассажи Симона Эльевича военно-прикладного характера. «Перфторан» на парашюте? Значит наши в окружении! Ужас! Ситуацию может спасти только «перфторан»! Хочу похвастаться, Симон Эльевич, у меня в КГБ помимо квалификации «злодей российской науки», была еще одна военно-учетная специальность – врач разведывательно-диверсионной группы. Профессор, вы когда-нибудь видели вблизи настоящий парашют? Вы знаете при какой скорости ноги парашютиста соприкасаются с землей? Это вам не нырок из теплой постели в мягкие шлепанцы. При таких скоростях ваш нежный размороженный «перфторан» мгновенно превратится в комок синтетической сметаны, годной, разве только, на смазку трансформатора, а замороженный – в ледяную крошку. Можно, конечно, приложить к воспаленной геморроидальной шишке, но во время боя, особенно в окружении это не так просто, тем более, что «духи» (а Восток – дело тонкое) спущенные противником штаны восприняли бы весьма своеобразно. Вы, профессор, рассуждаете, как ребенок, насмотревшийся телебоевиков и искренне поверивший в реальность происходящего на экране. Но второй раз вернуться в детство, увы, невозможно. В него можно только впасть. Но что у вас здорово получается ( я имею в виду книгу о героях и злодеях) — это увлекательные зарисовки о тефлоновых сковородках. Я даже поспорил с сослуживцем: какое применение нашли бы вы такой сковородке, окажись она у вас в руках, а рядом профессор Михельсон, если бы этот доктор влил бы вашему внуку (разумеется во спасение) внутривенно «перфторан» или иную ПФУ- эмульсию из пластиковой упаковки (т.е. с диоктилфталатом), обсемененную болезнетворными микроорганизмами. Зная ваш взрывной характер, Симон Эльевич, очень даже могу преположить, что профессору Михельсону (тоже во спасение) пришлось бы сверлить в голове дырку, вставлять в дырку трубку, чтобы стекало.
И все же не Г.Шевелев и не Э.М. Сагалаев ответили на заключение судебно-химической экспертизы о появлении в ПФУ-эмульсии под названием «перфторан» токсического компонента диоктилфталата. Это сделал один, тогда еще совсем молодой журналист из ОЖОНа. Не хочу называть его фамилию, да и видел этого типа всего один раз в Пущино в компании с активным биофизиком. Так вот, этот мерзавец написал в глянцевом журнале: «Ну и что! Диоктилфталат относится всего лишь к четвертой группе токсических веществ».
У меня было непреодолимое желание взять за шиворот этого ублюдка от журналистики, поставить перед матерью того мальчишки-солдата, который служил нелегкую службу за этого ублюдка, воевал за него в той страшной войне, который получил тяжелое ранение, в том числе и за этого наглого и сытого негодяя и умер в госпитале № 94777, получая внутривенно токсичный препарат. Сумел бы этот тип, начисто лишенный морали, посмотреть в глаза матери, потерявшей сына, и промолвить: «Ну и что?»

НИЖЕ ПРИВЕДЕНЫ МАТЕРИАЛЫ ИЗ УГОЛОВНОГО ДЕЛА

СПРАВКА

О нарушениях порядка клинических испытаний препаратов «перфторан», «фторэм» и «перфузоль»,
изготовленных в Институте биологической физики АН СССР

Следствием установлено, что в Институте биологической физики АН СССР (ИБФ АН СССР) в рамках научно-технической программы ОЦ.042 создано три препарата — «перфторан», имевший первоначальное название «фторосан»; «фторэм» и «перфузоль». Препараты отличаются между собой по составным частям перфторорганических соеди-
нений. В качестве эмульгатора во всех этих препаратах использует ся поверхностно-активное вещество — «проксанол». До 1984 г. пер фторорганические соединения, входящие в состав указанных препаратов, а также «проксанол» не проходили клинических испытаний в СССР и не включены в Государственную фармакопею СССР.
28 июня 1983 г. ИБФ АН СССР представил в Фармакологический
и Фармакопейный комитеты МЗ СССР материалы на препарат «фторосан».
Постановлением Фармакологического комитета от 12.01.84 была раз решена I фаза клинических испытаний «фторосана» на базе Института хирургии им. А.В.Вишневского АМН СССР, Главного военного клини ческого госпиталя им. Н.Н.Бурденко и Всесоюзного научного центра хирургии АМН СССР. Постановлением Фармакологического комитета от 15.03.85 была разрешена 2 фаза клинических испытаний «перфторана» на больных, включая детей старшего возраста. Испытания разрешалось проводить в следующих медицинских учреждениях:

— в Институте хирургии им.А.В.Вишневского АМН СССР;.

— в Главном военном клиническом госпитале им.Н.Н.Бурденко;

— в Военно-медицинской академии им.С.М.Кирова (г.Ленинград);

— в Институте трансплантологии и искусственных органов МЗ СССР;

— в Днепропетровском медицинском институте;

— на кафедре детской хирургии и ортопедии 2-го Московского
государственного медицинского института им.Н.И.Пирогова.

Приказом заместителя министра здравоохранения СССР А.Г.Сафо нова # 1380 от 25.10.85 на основании материалов комиссии МЗ СССР по проверке работ, связанных с созданием и клиническими испыта ниями препаратов на основе перфторорганических соединений, кли
нические испытания препаратов «перфторан», «фторэм» и «перфузоль» были прекращены. Приказом Министра здравоохранения СССР № 57 от10.01.86 все больные, которым при лечении приманили «перфторан», должна быть взяты на диспансерное наблюдение.
Во исполнение этого приказа клиники должны были представить в МЗ СССР списки лиц, которым вводился «перфторан».

Проведение испытаний новых лекарственных средств в клиниках регламентировано приказами МЗ СССР № 1509 от 30.12.83 и № 725 от 20.06.84, а ранее, приказами МЗСССР № 1186 от 16.12.76 и № 197 от 03.05.63, а также указаниями Управления по внедрению новых лекарственных средств и медицинской техники МЗ СССР и постановления
Фармакологического комитета о разрешении клинических испытаний.

Следствием выявлены многочисленные нарушения порядка клиничес ких испытаний новых лекарственных средств, допущенных как разра ботчиками препаратов «перфторан», «фторэм» и «перфузоль», так и ответственными лицами за проведение этих испытаний. Эти нарушения выражаются в следующем:

По институту хирургии им.Вишневского А.В. АМН СССР

За 2 года до официального разрешения Фармкомитета МЗ СССР испытывать перфторан, директор Института хирургии им.А.В.Вишневского академии наук СССР Кузин М.И. своим приказом № 39 от 04.03.82 разрешил испытывать на людях при операциях на сердце карди оплегические растворы «эмульсий фторуглеродов», изготовленных в
ИБФ АН СССР. Ответственность за выполнение этого приказа была воз ложена на заведующего отделением приобретенных пороков сердца профессора Кайдаша А.Н.
Однако последний, находясь в дружеских отношениях с Белоярцевым и полностью доверяя ему, отнесся к порученному делу недобросовестно. В результате этого поступавшие в отделение из ИБФ АН СССР препараты нигде не регистрировались, чем нарушались методические указания Управления по внедрению новых лекарственных средств и медицинской техники по заполнению «Журнала учета и распределения фармакологических препаратов, находящихся на клиническом изучении» (далее для краткости — методические указания Управления)

Несмотря на то, что препараты поступали разные (перфторан, фторэм, парфузоль) и все они вводились больным — в историях болезни не отражалось какой конкретно препарат использован при лечении больного, а делалась общая ссылка о применении «оксигени-
рованной эмульсии перфторированных углеродов». Из-за этого насегодняшний день по отделению, которым руководит Кайдаш, нельзя достоверно установить ни одного человека, которому вводился именно перфторан, а не другой препарат, т.е. сведены на нет все результаты клинических испытаний.

Располагая всего несколькими случаями применения не понятно какой эмульсии из ИБФ при операциях на сердце, академик Кузин М.И. еще в декабре 1982 г. подписал документ о ходе выполнения научно-технической программы ОЦ.042 по созданию «искусственной крови», где говорилось об успехе применения изготовленного в ИБФ фторуглеродного кровезаменителя в лечении различного рода заболеваний. Испытания этих препаратов проводились без разрешения Фармакологического комитета МЗ СССР.

Проводя с 1982 года выборочную проверку направляемых в клини ку из ИБФ препаратов, в Институте были получены данные о том, что часть проверенных препаратов была нестерильной, несмотря на имевшуюся маркировку флаконов «стерильно». Продолжая получать нестерильные препараты из ИБФ СССР, институт, тем не менее, не уведомил об этом Фармкомитет МЗ СССР.

После разрешения Фармкомитета МЗ СССР в 1984 году испытывать перфторан эти испытания проводились в Институте хирургии им.А.В. Вишневского не только в отделении профессора Кайдаша А.Н., но и в отделении сосудистой хирургии, которым руководит чл.корр.АМН СССР Покровский А.В.

С момента начала официальных клинических испытаний «перфторана» Институт продолжал получать и использовать при операциях в отделении хирургии приобретенных пороков сердца препараты ИБФ АН СССР «фторэм» и «перфузоль», на клинические испытания которых не было разрешения Фармакологического комитета МЗ СССР.

С ведома Кайдаша А.Н. и Покровского А.В. разработчики препарата, сотрудники ИБФ АН СССР Белоярцев Ф.Ф., Исламов Б.И. и Азизов Г.А. доставляли перфторан в клинику и отмечали в своих записях кому из больных вводили препараты. Кроме того, Азизов Г.А. стал незаконно работать палатным врачем в отделении сосудистой хирургии. При этом он подбирал больных для введения перфторана, вводил им препараты из ИБФ АН СССР и самостоятельно делал записи в истории болезни.

С устного согласия Покровского А.В. им же проводилось экспериментальное введение больным «проксанола» с целью выяснения причин реактогенности препарата «перфторан». Этот факт и полученные результаты были скрыты от Фармкомитета М3 СССР и руководства Института.

Необходимо отметить, что часть препаратов перфторан направлялась в институт хирургии с измененной формулой, в частности, с добавлением фосфолипидов. Об этом факте не были поставлены в известность Фармкомитет МЗ СССР и врачи, которые вводили данный
препарат больным.

Установлено, что смертность в группе пациентов, получивших при лечении нестерильные препараты и с добавкой фосфолипидов, значительно выше, чем у больных, получивших «перфторан» без этих нарушений.

Институт хирургии принимал и использовал препарат не только в разрешенной стеклянной таре, но и упакованный в пластиковые контейнеры.

Установлено, что отчеты по клиническим испытаниям препарата по I и 2 фазам выполнены и отпечатаны сотрудниками ИБФ АН СССР под руководством Белоярцева Ф.Ф.

Ответственные за клинические испытания «перфторана» Кайдаш А.Н. и Покровский А.В. подписав эти отчеты, не проверяя изложенные в них материалы, взяли на себя всю ответственность за дезинформации, которую внес Белоярцев Ф.Ф. в эти документы.

1. В отчетах умышленно скрыты случаи тяжелых реакций пациен тов на внутривенное введение «перфторана»;

2. В отчетах представлены все применения «фторэма» и «перфузоля» начиная с 1982 года, как случаи клинического изучения пер фторана в сроки, разрешенные Фармкомитетом МЗ СССР;

3. В отчетах скрыты факты применения в клинике препаратов «фторэм», «перфузоль», а также «проксанол»;

4. В отчетах значительно завышено число пациентов, которым проводили кардиоплегию при операциях на сердце и занижено количество умерших больных в отделении хирургии приобретенных пороков сердца.

5. В отчете по первой фазе сотрудники ИБФ АН СССР подделали подпись старшего научного сотрудника, кандидата медицинских наук Крастина О.А. Отчет также подписал клинический ординатор Рублев В.Н., который на допросе пояснил, что только в момент подписания этого документа он впервые узнал, что перфторан проходит клинические испытания.

Все это, как признал директор Института хирургия им.А.В. Вишневского, академик АМН СССР М.И.Кузин, обоснованно ставит под сомнение достоверность выводов содержащихся в отчетах Институ та по проверке препарата «перфторан».

В материалах, представленных на соискание Государственной премии 1985 года «Разработка технологии и организации производства в СССР высокочистых перфторуглеродов и перфторированных третичных аминов медико-биологического применения», значительно завышены цифры использования препаратов ИБФ АН СССР в Институте хирургии им. А.В.Вишневского. В частности, в справке о творческом вкладе Кайдаша А.Н., составленной, как установлено в ходе следствия, Белоярцевым Ф.Ф., и подписанной академиком АМН СССР Кузиным М.И. 28 марта 1984 года, говорится об успешном применении препаратов у 137 больных в отделении хирургии приобретенных пороков сердца. Однако изучение историй болезни следственными органами в 1986 году показало, что оксигенированная эмульсия перфторированных углеродов за весь период применения этих веществ в указанном отделении была использована при лечении 45 больных.

Во исполнение приказа Министра здравоохранения СССР № 57 от 10.01.86 клиника должна была представить в МЗ СССР списки лиц, которым при лечении вводился перфторан, для диспансерного наблюдения больных. Однако безответственно отнесясь к поручению Министерства в Институте хирургии им.Вишневского составили и направили в МЗ СССР заведомо ложный список, являющийся по существу «липой», т.к. из 70 человек, указанных в списке, более 50% перфторан или другие препараты из ИБФ АН СССР вообще не получали.
Вместе с тем, от МЗ СССР были скрыты случаи применения перфторана при лечении некоторых других «больных, что не позволяет поставить их на диспансерное наблюдение.

Перечисленные выше недостатки при проведении испытаний препаратов ИБФ АН СССР в Институте хирургии им. А.В.Вишневского, являются грубейшими нарушениями приказов Министра здравоохранения СССР № 197 от 03.05.63, № 1186 от 16.12.76, № 1509 от30.12.83, № 725 от 20.06.84.

По Главному военному клиническому госпиталю им.Н.Н.Бурденко
(ГВКГ).
Начиная с 1982 г. с ведома начальника госпиталя генерал-майо ра медицинской службы Крылова Н.Л., параллельно с экспериментами на животных, были проведены испытания эмульсий перфторорганических соединений на больных. Препараты поставлялись в госпиталь из ИБФ АН СССР, никакой регистрации этих препаратов не проводилось.
В настоящее время госпиталь не может представить точный список больных за 1982 год, которым вводился препарат из ИБФ АН СССР и указать, какой это был препарат.

Располагая несколькими случаями использования препаратов перфторуглеродных эмульсий в ГВКГ им.Н.Н.Бурденко, начальник ЦВМУ МО СССР академик АМН СССР Ф.К.Комаров еще в декабре 1982 года подписал документ о ходе выполнения научно-технической программы ОЦ.042 по созданию «искусственной крови», где говорилось
об успехе применения изготовленного в ИБФ АН СССР фторуглеродного «кровезаменителя» в лечении различного рода заболеваний. Испытания этих препаратов проводились без разрешения Фармкомитета МЗ СССР.

Получив разрешение Фармкомитета МЗ СССР на проведение клини ческого испытания перфторана, ответственный за эти испытания начальник лаборатории вспомогательного кровообращения и искусственной оксигенации полковник Мороз В.В. не только испытывал препарат в ГВКГ им.Н.Н.Бурденко, но и без разрешения Фармкомитета
МЗ СССР, с согласия начальника Госпиталя генерал-майора Крылова Н.Л., направлял перфторан в различные медицинские подразделения ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Отправка данного препарата в Афганистан производилась без всякой регистрации и в полиэтиленовых мешках типа «гемакон» и «компопласт».
Полковник Мороз В.В. и другие сотрудники ГВКГ им.Н.Н.Бурденко, не проводя непосредственно испытаний перфторана в военно-полевых условиях, и не имея полноценных и достоверных данных его применения в Афганистане, включили материалы на 122 раненых, которым якобы был введен препарат, в отчет ГВКГ им.Н.Н.Бурденко по испытанию препарата.

Следствием установлено, что материалы госпиталя по испытанию «перфторана» в Афганистане в значительной мере не соответствуют имеющимся архивным документам, находящимся в Военно-медицинском музее МО СССР. Госпиталем завышается количество раненых, в лечении которых применяли «перфторан» и занижаются цифры погибших,которым этот препарат вводили. Действительную картину проведен-
ных испытаний препарата в Афганистане можно установить только при анализе всех, данных по мере их поступления в архив МО СССР.

В нарушение Постановлений Фармкомитета МЗ СССР о разрешении клинических испытаний «перфторана», Мороз В.В. с ведома началь ника госпиталя, предложил упаковку для препарата — полиэтиленовые мешки типа «гемакон» и «компопласт». Госпиталь снабжал этой тарой ИБФ АН СССР и принимал для клинических испытаний «перфторан» в этой упаковке. Как показали проведенные в ЦНИИГПК исследования,
полиэтиленовая тара значительно усиливает токсические свойства препаратов на основе перфторорганических соединений.

В отчетах о проведенных клинических испытаниях перфторана по I и 2 фазам, ответственные исполнители в ГВКГ им. Н.Л.Бурденко значительно завысили количество лиц, которым применялся препарат.
Так, в отчете по I фазе указано о лечении 79 больных, а по вто рой — 358 больных с применением перфторана. Всего, таким образом, согласно отчетам ГВКГ им. Н.Н.Бурденко, в Госпитале перфторан был введен 437 пациентам. Однако, в ходе следствия было установлено, что Госпиталь располагает документацией о применении перфторана только у 236 человек. При выяснении этого несоответствия выяснено, что Госпиталь в отчет по 2 фазе полностью включил все материалы, полученные за I фазу клинической проверки перфторана. Кроме того, в отчет включены 122 раненых, получивших якобы перфторан в Афганистане.

Перечисленные недостатки в ГВКГ им. Н.Н.Бурденко является нарушениями приказов Министра здравоохранения СССР № 197 от 03.05.63, № 1186 от 16.12.76, № 1509 от 30.12.83 и № 725 от 20.06.84.

По Военно-медицинской академии им. С.М.Кирова (г.Ленинград)

Испытания «перфторана» проводились во 2 фазе клинического изучения этого препарата в клинике термических поражений (ответственный — начальник клиники, полковник медицинской службы Вихриев Б.С.) и на кафедре госпитальной хирургии (ответственный — Ливанов Г.А.).

В подразделениях академии полностью не выполнялись требования методических указаний Управления по внедрению новых лекарственных средств и медицинской техники МЗ СССР «По заполнении журнала учета и распределения фармакологических препаратов, находящихся наклиническом изучении». Приникали и использовали препарат в неразрешенной Фармкомитетом МЗ СССР упаковке, проводили испытания «перфторана» в присутствии и при непосредственном участии сотрудников ИБФ АН СССР и представителя ГНКГ им. Н.Н.Бурденко.

По итогам проведения клинических испытаний «перфторана» ответственные за эти испытания и руководство академии не проинформировали Фармкомитет МЗ СССР и не представили в МЗ СССР списки лиц, которым вводился препарат в соответствии с Приказом Министра здравоохранения СССР № 57 от 10.01.86.

Установлено, что на кафедре госпитальной хирургии перфторан получили 13 человек, а в клинике термических поражений — 4 человека. Это является нарушением приказа МЗ СССР № 1509 от 30.12.83.

По Всесоюзному научному центру хирургии АМН СССР

Испытания «перфторана» проводились в I фазе клинического изу чения этого препарата. Ответственным за испытания новых лекарственных средств в центре хирургии является Богомолова Н.С., непосредственно «перфторан» испытывали в отделении гипербарической оксигенации В.В.Родионов, а в отделении реанимации Новиков В.Г.

В центре, хирургии полностью не выполнялись требования методических указаний Управления по внедрению новых лекарственных средств и медицинской техники МЗ СССР «По заполнению журнала уче та и распределения фармакологических препаратов, находящихся на клиническом изучении». В нарушение пункта 10 Постановления Фармкомитета о разрешении испытаний «перфторана», принимали и использ овали препарат в полиэтиленовой упаковке.

В отчете Фармкомитету ИЗ СССР о проведенных клинических испытаниях «перфторана» значительно завышено число лиц, которым этот препарат был введен в процессе лечения — из 50 указанных в отчете пациентов, «перфторан» фактически вводился 29. Это является прямой дезинформацией Фармкомитета МЗ СССР и нарушением приказа МЗ СССР № 1509 от 30.12.83.

По кафедре детской хирургии и ортопедии 2-го Московского государственного медицинского института им.Н.И.Пирогова

Испытания «перфторана» проводились во 2 фазе клинического изучения этого препарата. Ответственным за испытания являлся профессор Михельсон В.А., непосредственно проводила клинические испытания «nepфторана» аспирант кафедры Кунакаева P.P., выполняя диссертационную работу «Внутривенное применение перфторана в пос
ле операционный период». Одним из научных руководителей этой работы являлся разработчик препарата профессор Белоярцев Ф.Ф.

Располагая двумя случаями использования препарата на основе перфторорганических соединений на кафедре детской хирургии и ортопедии 2-го МОЛГМИ, заведующий кафедрой, заместитель министра здравоохранения СССР академик АМН СССР Ю.Ф.Исаков еще в декабре 1982 г. подписал документ о ходе выполнения научно-технической программы ОЦ.042 по созданию «искусственной крови», где говорилось об успехе применения изготовленного в ИБФ АН СССР фторуглеродного «кровезаменителя» в лечении различного рода заболеваний.
Испытания этих препаратов проводились без разрешения Фармкомитета МЗ СССР.

На кафедре полностью не выполнялись требования методических указаний Управления по внедрении новых лекарственных средств и медицинской техники МЗ СССР «По заполнению журнала учета и распределения фармакологических препаратов, находящихся на клиническом изучении», принимали и использовали препарат в неразрешенной
Фармкомитетом упаковке.

В справке Фармкомитету МЗ СССР по итогам проведенной проверки препарата указано, что препарат был применен при лечении 24 детей старшего возраста, фактически, на кафедре «перфторан» вводили 30 больным самого различного возраста, начиная от двух дней, в том числе восьми пациентам дошкольного возраста, что является грубым нарушением Постановления Фармкомитета МЗ СССР о разрешении
клинических испытаний и дезинформацией Фармкомитета по итогам испытаний.

Перечисленные недостатки являются нарушением требований приказов МЗ СССР № 1186 от 16.12.76 и № 1509 от 30.12.83.

По научно-исследовательскому институту трансплантологии и искусственных органов МЗ СССР.

Испытания «перфторана» проводились во 2 фазе клинического изучения этого препарата, ответственный за клиническое изучение «перфторана» являлась Онищенко Н.А.

В Институте полностью не выполнялись требования методических указаний Управления по внедрению новых лекарственных средств имедицинской техники МЗ СССР «По заполнению журиала учета и распределения фармакологических препаратов, находящихся на клини ческом изучении», что привело к невозможности учета получения и использования «перфторана».

По Киевскому научно-исследовательскому институту нейрохирургии

Испытания «перфторана» в этом Институте не разрешались Фармкомитетом МЗ СССР. В ответ на запрос директора Института акаде мика АМН СССР Ромоданова А.П. о включении Института нейрохирур гии в число клиник, проводящих испытания «перфторана» Фармкоми тетом МЗ СССР был дан ответ о нецелесообразности проведения этих испытаний в Киевском институте нейрохирургии.

4 марта 1985 г. директор Института академик АМН СССР А.П. Ромоданов подписал договор с ИБФ АН СССР о совместном изучении перфторорганических соединений. На основании этого договора без разрешения Фармкомитета, а в последующем, вопреки запрещении Фармкомитета, Киевский институт нейрохирургии с июня 1985 года по
март 1986 года проводил изучение перфторана на больных. Никаких извещений МЗ СССР по этим испытаниям руководством Института не было сделано. Следствием этих нарушений явилось невыполнение ответственными исполнителями работ приказа заместителя министра здравоохранения СССР А.Г.Сафонова № 1380 от 25.10.85, и непредос тавление списков больных во исполнение приказа Министра здравоохранения № 57 от 10.01.86. Это является грубейшим нарушением приказа МЗ СССР № 1509 от 30.12.83 и № 725 от 20.06.84.

По фармакологическому комитету Управления по внедрению новых лекарственных средств и медицинской техники МЗ СССР.

Фармакологический комитет МЗ СССР под председательством профессора Лепахина В.К. разрешил проведение клинических испытаний без полного объема необходимых экспериментальных материалов 12.01.84. Экспериментальных данных по проверке «перфторана» на влияние на иммунную систему, канцерогенной активности и тератогенных свойств их не были представлены ИБФ АН СССР, однако без
этих материалов было разрешено проведение и второй, расширенной фазы клинических испытаний.

Фармкомитет МЗ СССР не осуществлял контроль за прохождением клинических испытаний «Перфторана», что привело к созданию условий,при которых стали возможны все вышеперечисленные нарушения клинического изучения этого препарата.

Таким образом, Фармкомитетом МЗ СССР в вопросе рассмотрения материалов на разрешение клинических испытаний перфторана и последующем контроле за прохождением этих испытаний были нарушены требования приказа МЗ СССР № 1509 от 30.12.83.

По Министерству здравоохранения СССР

Комиссия, созданная МЗ СССР для проверки экспериментальных исследований и результатов клинических испытаний препаратов на основе перфторорганических соединений, вскрыла ряд вышеуказанных недостатков и грубых нарушений существующих правил проверки новых лекарственных средств. Факты этих нарушений полностью подтвердились в ходе следствия. Однако комиссия ограничилась простой констатацией выявленных негативных фактов, которые существовали при
клинической проверке препаратов, без указания конкретных лиц, ответственных за эти нарушения в клиниках.

По выводам этой комиссии Министерством здравоохранения СССР не привлечен к дисциплинарной ответственности ни один человек, не исключены из списков клинических баз те медицинские клиники, в которых были установлены наиболее грубые нарушения порядка прове дения клинических испытаний. Сам учет больных, получивших перфто
ран, проведен в МЗ СССР формально и не способствует действительной диспансеризации больных

Следователь по особо важным делам
при Генеральном прокуроре СССР (подпись)
старший советник юстиции Н.А.Антипов

«17 декабря 1986 г.

вм 3 16.12.86

КПК при ЦК КПСС
копия президенту АН СССР
акад.Марчуку
17.12.86 19/71-сл
По уголовному делу о смерти заведующего лабораторией Института биологической физики АН СССР, доктора медицинских наук, профессора Белоярцева Феликса Федоровича

6 декабря 1985 года Серпуховским межрайонным прокурором возбуждено уголовное дело в отношении заведующего лабораторией Института биофизики (ИБФ) АН СССР Белоярцева Ф.Ф. по признакам ч.1 ст. 170 УК РСФСР (злоупотребление служебным положением).
В ходе расследования были полностью подтверждены факты, изложенные в заявлениях сотрудников ИБФ АН СССР, о том, что Белоярцев на протяжении нескольких лет систематически получал деньги от своих сотрудников из выписанных им премий за научную работу.
Выявлено, что Белоярцев допустил растрату спирта на значительную сумму. В целях обнаружения похищенного спирта и записей о полученных от сотрудников института деньгах на двух квартирах Белоярцева квартире его сожительницы и его даче, были произведены обыски.
По окончании обыска на даче Белоярцев по своему желанию остался там один, а утром 18 декабря 1985 года быв обнаружен повешенным на своем крыльце.
В связи с обращением директора ИБФ АН СССР, члена-корреспондента АН СССР Иваницкого Г.Р. в Прокуратуру СССР с просьбой о рассмотрении фактов якобы имевшихся необоснованных действии сотрудников Серпуховского горотдела УКГБ и Серпуховской межрайонной прокуратуры, которые могли привести к самоубийству Белоярцева Ф.Ф.,
Прокуратурой СССР было возбуждено уголовное дело о смерти профессора Белоярцева Ф.Ф.
В процессе следствия по заданию КПК при ЦК КПСС проверено письмо сотрудников ИБФ АН СССР, по содержанию аналогичное заявлению Иваницкого Г.Р. в Прокуратуру СССР.
Проведенными двумя судебно-медицинскими экспертизами при исследовании трупа установлено, что смерть Белоярцева произошла в результате самоповешения. Не обнаружено следов борьбы и самообороны, а такие сильнодействующих и ядовитых веществ, которые могли бы обусловить наступление смерти Белоярцева.
В ходе расследования выявлено, что Белоярцев Ф.Ф. незаконно получил от сотрудников своей лаборатории 2300 рублей и растратил спирта-ректификата на сумму около 10000 рублей, причем о целью списания этого спирта вынуждал сотрудницу лаборатории Сенину Р.Я. составлять фиктивные записи в соответствующей документации. Материалы, изложенные в вышеупомянутых документах о якобы имевшихся нарушениях в действиях сотрудников Серпуховской межрайонной прокуратуры и Серпуховского горотдела УКГБ СССР, следствием не подтверждены. Утверждения о том, что Белоярцев Ф.Ф. и его сотруд-
ники подвергались «многомесячной травле со стороны правоохранительных органов», лишены оснований.

Следствием установлено, что руководством ИБФ АН СССР и лабораторией медицинской биофизики и биохимии допущены грубые нарушения, связанные с доклинической проверкой «кровезаменителя» на основе перфторуглеродов, а также во время клинических испытаний препарата «перфторан». Работы по созданию «кровезаменителя» проводились в ИБФ АН СССР в рамках научно-технической программы ОЦ.042.
Иваницкий Г.Р. как заместитель председателя координационного совета программы ОЦ.042 и Белоярцев Ф.Ф. как секретарь этого совета, одновременно являясь руководителями работ по созданию «перфторана», в 1983 году сфальсифицировали документы, направленные в Президиум АН СССР и ГКНТ СССР, о якобы успешном применении созданного в ИБФ
АН СССР «кровезаменителя» в клиниках страны.
При подготовке материалов на «перфторан» для подачи в Фармкомитет МЗ СССР Белоярцевым Ф.Ф. были допущены фальсификация научных результатов и прямой подлог в отношении готовности препарата по его сохранности, апирогенности и стерильности. Имели место преднамеренные искажения экспериментальных результатов в научных публикациях,
в том числе в статьях Иваницкого и Белоярцева.
Без разрешения Фармкомитета МЗ СССР по инициативе Белоярцева и с ведома директора ИБФ АН СССР Иваницкого Г.Р. препараты на основе перфторуглеродов направлялись с 1982 года в Институт хирургии им. А.В.Вишневского, ГВКГ им. Н.Н.Бурденко и на кафедру детской хирургии и ортопедии МОЛГМИ им.Н.И.Пирогова, где испытывались на людях.
Ответственными за данные испытания являются по Институту хирургииим.А.В.Вишневского профессор Кайдаш А.Н. и член-корреспондент АМН СССР Покровский А.В., по ГВКГ им. Н.Н.Бурденко полковник Мороз В.В., по кафедре детской хирургии и ортопедии МОЛГМИ им.Н.И.Пирогова профессор Михельсон В.А. В то время Институт биологической физики
АН СССР не был в состоянии изготавливать препараты, отвечающие необходимым требованиям стерильности и апирогенности.
Получив в 1984 году разрешение на клинические испытания «перфторана», ИБФ АН СССР продолжал поставлять в Институт хирургии им. А.В.Вишневского препараты «фторэм» и «перфузоль», скрывая этот факт от Фармкомитета МЗ СССР.
В документах, поданных на соискание Государственной премии СССР 1985 года по теме «Разработка технологии и организации производства в СССР высокочистых перфторуглеродов и перфторированных третичных аминов медико-биологического назначения», в ИБФ АИ СССР грубо исказили данные о клиническом использовании препаратов на основе перфторуглеродов, приписав большое количество случаев якобы
успешного применения перфторана. В этой же работе шла речь об успешном внедрении в медицинскую практику препаратов «фторэм» и «перфузоль», которые на самом деле до настоящего времени не разрешались Фармкомитетом МЗ СССР к испытанию на людях. При этом была подделана подпись одного из соискателей — профессора Кайдаш А.Н., ответственного за испытания этих препаратов в Институте хирургии им. А.В.Вишневского. Скрывая от Фармкомитета МЗ СССР данные о тяжелых реакциях пациентов на введение перфторана, сотрудники ИБФ АН СССР под руководством Белоярцева Ф.Ф. направляли в Институт хирургии им. А.В.Вишневского проксанол — составную часть перфторана для испытания его на людях с целью выяснения причин реактогенности перфторана. Этот факт был также скрыт от Фармкомитета МЗ СССР и руководства Института хирургии им.А.В.Вишневского.
Во время клинических испытаний «кровезаменителя» ИБФ АН СССР направлял в клиники нестерильные препараты и «перфторан» с измененной формулой (с добавлением фосфолипидов). Эти факты скрывались не только от Фармкомитета МЗ СССР, но и от врачей клиник, где эти препараты вводились пациентам.
Сотрудники ИБФ АН СССР в нарушение установленных правил непосредственно принимали участие в проведении клинических испытаний «перфторана» в Институте хирургии им. А.В.Вишневского и Военно- медицинской академии им. Кирова. В ИБФ АН СССР Белоярцевым были написаны отчеты о клинических испытаниях «перфторана» в Институте
хирургии им. А.В.Вишневского по 1 и 2-й фазам, при этом скрыты факты тяжелых реакции на введение препарата, испытаний в клиника «фторэма» «перфузоля» и «проксанола», грубо искажены данные по общему количеству лиц, которым вводились препараты, и показатели смертности в этой группе больных, подделаны подписи ответственных исполнителей.
Без разрешения Фармкомитета МЗ СССР Иваницким Г.Р. был заключен договор с Киевским институтом нейрохирургии о поставках «перфторана» для клинических испытаний, направление препарата в клинику продолжалось и после официального отказа Фармкомитета МЗ СССР включить Киевский институт нейрохирургии в число клиник, проводящих испытание препарата.
В коллективе лаборатории при прямом попустительстве Иваницкого была создана атмосфера нетерпимости к критическим оценкам проводимой работы, сотрудники не информировались об истинном положении дел, не велся должный учет наработки и отправки препаратов,
оформление их проверок на стерильность. Комиссии МЗ СССР не была представлена часть документов по работе лаборатории над созданием «кровезаменителя» и скрыты факты нарушений, изложенных выше. По прямому указанию Белоярцева Ф.Ф. во время работы комиссии МЗ СССР сотрудниками лаборатории Маевским Е.И. и Воробьевым С.В. вносились
исправления и добавления в документы лаборатории с целью сокрытия фактов отсутствия проверок препарата на стерильность.
Позиция директора ИБФ АН СССР Иваницкого Г.Р., направленная на попытку ревизовать решение комиссии МЗ СССР и дискредитировать ее членов с помощью средств массовой информации, попытки свести события, связанные с испытаниями перфторуглеродных «кровезаменителей», к каким-то межличностным отношениям, не способствует
выяснению истинной картины, создавшейся в процессе работы над важной народнохозяйственной проблемой. Действия сотрудников ИБФ АН СССР способствовали тому, что были грубо нарушены правила испытаний новых лекарственных средств клиниками СССР, дезинформированы Фармкомитет МЗ СССР и ГКНТ СССР.
В настоящее время ИБФ АН СССР подготовлена и подана документация в Фармкомитет МЗ СССР на препарат «перфторан» с измененной формулой и для целей, исключающих его внутривенное введение. Этот факт уже сам говорит о том, что прежде препарат был не полностью экспериментально доработан. Неспособность администрации Института
биофизики АН СССР к критическому анализу допущенных ранее ошибок и нарушений оставляет все условия для та повторения в дальнейшей работе по этой теме.
В ходе следствия директор ИБФ АН СССР Иваницкий Г.Р. некритично относится к информации следственных органов о пpecтупных злоупотреблениях Белоярцева Ф.Ф. и своими действиями способствует созданию в Институте нездоровой атмосферы вокруг свидетелей, дававших правдивые показания по делу.
Об изложенном сообщается в порядке информации.

Генеральный прокурор СССР А.М.Рекунков

Копия верна — Следователь по особо важным делам
при Генеральном Прокуроре СССР
старший советник юстиции
Н.А.Антипов

» 6 » января 1987 г

Два месяца висит тема. Неужели никого не интересует. Пишите мне на эл.почту, я постараюсь ответить на все вопросы.

Здравствуйте! Я работаю на кафедре анестезиологии и интенсивной терапии РГМУ( МОЛГМИ). Курсантам я читаю лекцию на тему трансфузионная терапия и ее альтернатива.В поисках информации я прочитала про перфторан и возникли вопросы. На данный момент как обстоит дело с отечественным препаратом перфторуглерода, есть ли иностранные успешные аналогичные разработки. В инете есть информация по поводу другого пероносчика кислорода-геленпол. Что вы можете сказать про этот препарат?

На сайте www.pushkin.biz висит следующая новость:
ЧТО ЕЩЕ РОССИЯ ПОТЕРЯЛА В 2015 ГОДУ? ПЕРФТОРАН.
В 2015 году в наукограде Пущино прекратило существовать ОАО НПФ «Перфторан», которое производило единственный в мире перфторуглеродный кровезаменитель «перфторан».

Поповоду перфторана. Ведется нечестная конкурентная борьба. В интересах кого? В
интересах американской фармкомпании. И любой конкурент будет задавлен. Причём
задавлен будет руками соотечественников. Честнейшие сотрудники Комитета
глубокого бурения! Народ еще помнит вашего коллегу Пеньковского, который за
сорок серебренников продал конкурентам плоды многолетнего труда тысяч Советских
учёных, инженеров и рабочих, работавших за одну зарплату. Автор пишет много и
красиво, но непонятно о чём. Точнее, понятно, что хочет доказать, что перфторан
это нехорошо, а американская фармация — прекрасно. Так вот, мой вопрос автору.
Поскольку Вы считаете себя специалистом в области аэрокосмической медицины,
знаниями которого восхищались американцы, прошу Вас ответить, знакомо ли Вам
имя Николая Николаевича Сиротинина? Что Вам известно о его работе в области
энтеральной оксигенации? Также весьма интересно узнать Ваше мнение о
физиологическом воздействии на организм искусственных газированных напитков,
насыщенных углекислым газом, в частности придуманного и производимого
американцами «Кока-Кола»? Не считаете ли Вы, что углекислый газ
(диоксид углерода) является таким же конечным продуктом обмена веществ, как
моча и кал? И что возвращать в организм продукты его жизнедеятельности, то есть
отходы, не только не физиологично, но и не эстетично?   Далее, не считаете ли Вы, что
распространение потребления таких напитков в части населения Земли в конце 19,
начале 20 века, привело к массовому распространению язвенной болезни желудка?
Ранее эта болезнь не была известна ни Везалию, ни Авиценне и впервые описана
только в 18 веке французским патанатомом Де-Крювелье, лет через 30, после того,
как аббат Периньон в Шампани разработал технологию приготовления
высокогазированного (диоксидом углерода)  
«игристого» вина, при вскрытии трупа французского дворянина,
видимо слишком увлекавшегося этим вином. Вы действительно верите, как специалист
в области газообмена, что  язвенная
болезнь желудка вызывается теперь Helicobacter pilory, а не в результате стресса по Гансу Селье, как было многократно»доказано», современными и не совсем, 
учёными? И почему-то ни один «специалист» не замечает этих
обстоятельств. А причина только в том, что прибыли Франции и Америки от
производства и продажи этих нефизиологичных напитков  весьма велики и правительства этих стран
никому не позволят подорвать авторитет и финансовое состояние этих
производителей. Также и Российским учёным никогда не позволят выйти на мировой
рынок с продуктами интеллектуального труда, кроме оружия, разрешения на которое
никто не спрашивает, а просто ставят перед фактом, как американцы свою атомную
бомбу. Другие факты на ту же тему.  Кем и
где разработана сложнейшая операция 20-го века — пересадка сердца? Не в
Америке, Франции, Англии или Германии. В СССР, В.Н.Демиховым, еще в 50-60 годы
20-го века. И что? Разрешили ему создать свою школу, своё направление? А кроме
этого он разработал и выполнил сложнейшие нейрохирургические операции. Правда
на животных, так как был биологом, а не врачом-хирургом. Однако он обучил
Кристиана Бернара технике операции в подвале института Склифосовского. Это всё,
что ему разрешили. Кто у нас в то время разрешал-запрещал? Известно. Бернар
произвел Л.Вашканскому пересадку сердца. В СССР ни Шумакову, ни Бураковскому,
не Бокерия так ходу и не дали. Во всём мире теперь эти операции производятся
тысячами. Кроме России. В чём дело? Дело только в тотальном недоверии к своему
народу со стороны так называемых «компетентных органов», призвание
которых запрещать, не разрешать и закрывать! Как бы этот народ не придумал ещё
чего-нибудь такого. Что недоступно для ума «смотрящих», над которыми
есть еще свои «смотрящие» и еще, и т.д. А что эти смотрящие понимают
в науке и прогрессе человеческого знания, если всё их существование заключается
только в подсматривании, подглядывании, слежке, допросах? Если они выполняют
только команду сверху, не понимая от кого она исходит? Поэтому все учёные,
конструкторы работали в СССР под плотным присмотром, как бы чего не придумали.
А результатами распорядятся смотрящие по своему усмотрению. Результатами своего
интеллектуального труда, интеллектуальной собственностью, они распорядиться не
могли. Их разум им не принадлежал. Какую собственность приобрели Калашников или
Королев за свои передовые технические решения (изобретения)? Никакую. Так и в
случае с Перфтораном. Все действия государственных органов и руководителей этих
организаций, являющихся государственными служащими, клерками, имеющими
возможность, используя «административный потенциал», но не имея
интеллектуального потенциала, «защитить» любые  диссертации. Занять любые кресла и «не
пущать». Иначе они лишатся своих зарплат и возможности осуждать других. А
эти «другие» никогда не смогут реализовать свои изобретения, так как
не получат не только денег от своих трудов, но и разрешений на производство.
Даже имея патент на изобретение, которым, согласно Гражданского Кодекса РФ, за
автором государство сейчас признает все права собственности на техническое
решение, чего не было при СССР. Однако это ещё далеко не означает, что автору
«разрешат» что-то производить. Прокуратура найдет сотню причин, по
которым автора легко можно обвинить во всём, в чем захочет прокурор, который
заботится о соблюдении законности на территории РФ.   И прямой путь в тюрьму обеспечен. За какие
преступления посадили Чижевского? За то, что он открыл аэроионы? Кому это
помешало? А тем, кто глупее его, но хочет им командовать и владеть его
интеллектом. В этом вся причина. А причина встречающихся отрицательных эффектов
при применении Перфторана в том, что он по разному ведет  себя при различных показателях рН внутренней
среды организма. Прокурор знает, что такое рН? Вряд ли. Так вот, при
метаболическом ацидозе, , внутриклеточном или внеклеточном, что есть большая
разница, также, как и дыхательный ацидоз, наступающем при нарушениях
кровообращения, фторуглеродные соединения не диссоциируют, кислород не отдают,
а наоборот, связывают его. Поэтому, перед применением этих веществ, а возможно
и одновременно, необходимо проводить коррекцию рН внутренней среды организма и
ликвидировать дыхательный ацидоз. В противном случае  вместо пользы будет нанесен вред.

Добавлено (04.01.2016, 04:42)
———————————————
И еще, господин Гюльазизов, прошу также, как Вы опубликовали тексты  рапортов и докладных, где не содержится ничего конкретного и доказанного, а только оценочные суждения, опубликовать протоколы обысков в жилых помещениях гражданина Ф.Ф. Белоярцева с указанием данных присутствовавших при этом понятых и его письменное заявление о том, что он просит оставить его одного на даче. В противном случае, предположение о том, что   гражданин Ф.Ф. Белоярцев был убит сотрудниками производившими «обыск», не может быть опровергнуто, извините.